Жизнь как творчество

Еще один архивный видеоматериал событий двадцатилетней давности, который всплыл только сейчас — тот самый последний выпуск «Антропологии», в котором Дмитрий Дибров назвал Леонида Парфенова предателем, и тот ушел из эфира.

Контекст из Википедии:

Во время конфликта журналистов с новым менеджментом в 2001 году занял сторону власти; коллеги (Дибров, Точилин, Юсупов, Листова и Насибов) в прямом эфире «Антропологии» назвали его «предателем». 6 апреля 2001 года, после эфира передачи Диброва, Парфёнов принял решение уйти с НТВ «в никуда», написал открытое письмо генеральному директору канала Евгению Киселёву и в течение недели не выходил на работу. После исхода журналистского коллектива 14 апреля 2001 года Парфёнов согласился сотрудничать с командой Бориса Йордана. 16 апреля 2001 года был создан редакционный совет НТВ, куда помимо Парфёнова вошли Татьяна Миткова, Владимир Кулистиков и ряд журналистов. Леонид заслужил репутацию штрейкбрехера, но сам подчёркивал, что этого не боится. В 2018 году Парфёнов, объясняя свою позицию во время того конфликта, заявил, что журналисты во время освещения событий вокруг смены собственника НТВ «перегнули палку с корпоративной верностью» и «злоупотребляли эфиром», против чего он был сам. При этом он отметил, что восстановил отношения с большей частью ушедших с НТВ в результате конфликта вокруг его собственника журналистов, в том числе и с Евгением Киселёвым.

Конфликт между Дибровым и Парфеновым на передаче «Антропология» (НТВ, 6 апреля 2001)

Посмотрел этот крайне эмоциональный ролик и подумал, а насколько вообще изменилось мое отношение к тем событиям?

И понял, что здесь все не так однозначно. Безусловно, НТВ, уничтожали, чтобы зачистить информационную поляну. Но и само НТВ в освещении некоторых вопросов не то, чтобы было совсем в стороне от политики — взять хотя бы относительно свежее интервью Евгения Киселева, в котором он говорит буквально следующее (имеются в виду президентские выборы 1996 года):

— Вы говорите, что прекрасно все понимали, то есть сознательно играли на одной из сторон в этой войне.

— Да, и я ничуть не сожалею об этом.

Конечно, по сравнению с тем, что произошло с телевидением в последующие двадцать лет, вся эта история выглядит детской забавой…