Жизнь как творчество

Только только стали приходить обнадеживающие новости о здоровье Габриэля Гарсиа Маркеса, как вдруг его не стало…

С Маркесом я познакомился лет в девятнадцать. Это было первое большое погружение в мир «взрослого» чтения, не ограниченного рамками школьной программы, и оно оказалось настолько ярким, что я (на какое-то время :)) снова полюбил читать.

Сначала это были коротенькие рассказы, где реальность, как водится, тесно переплеталась с вымыслом, потом «Полковнику никто не пишет» и, конечно, «Сто лет одиночества». Не сказать, что я был в невероятном восторге от романа, но наблюдать за жизнью семейства Буэндиа, которая от поколения к поколению особенно не менялась, было весьма интересно.

Потом появились другие книги и авторы, и Маркес забылся, впрочем, изредка возвращаясь к нему, я всякий раз получал ни с чем не сравнимое удовольствие. И уж точно навсегда в памяти останутся картинки вроде «Отец не вернулся. Он заблудился во времени«.

Или бесподобная сцена из «Осени патриарха«, когда безымянный диктатор одной латиноамериканской страны, прожив сто пятьдесят лет, наконец умирает, но во дворце все еще горит свет, и всем снаружи кажется, что диктатор еще жив и продолжает править; и только через две недели, когда внутрь дворца заходят коровы и начинают растаптывать его внутреннее убранство — только тогда кто-то осмеливается зайти внутрь и находит там полуразложившееся тело того, от кого уже не надеялись избавиться…

В заключение — небольшой рассказик из тех, с которых для меня все началось. Перечитал, и почувствовал, что вот она, моя утраченная юность.. )

Глаза голубой собаки

Она пристально смотрела на меня, а я все не мог понять, где прежде я видел эту девушку. Ее влажный тревожный взгляд заблестел в неровном свете керосиновой лампы, и я вспомнил — мне каждую ночь снится эта комната и лампа, и каждую ночь я встречаю здесь девушку с тревожными глазами. Да-да, именно ее я вижу каждый раз, переступая зыбкую грань сновидений, грань яви и сна. Я отыскал сигареты и закурил, откинувшись на спинку стула и балансируя на его задних ножках, — терпкий кисловатый дым заструился кольцами. Мы молчали. Я — покачиваясь на стуле, она — грея тонкие белые пальцы над стеклянным колпаком лампы. Тени дрожали на ее веках. Мне показалось, я должен что-то сказать, и я произнес наугад: «Глаза голубой собаки», — и она отозвалась печально: «Да. Теперь мы никогда этого не забудем». Она вышла из светящегося круга лампы и повторила: «Глаза голубой собаки. Я написала это повсюду». Читать полностью »

Безымянный правитель неназванной латиноамериканской страны находится у власти столько, что потерял счет времени и уже не понимает, где явь и где сон. Его согревают лишь воспоминания о прошлом, в них — заботливая мать, из-под контроля которой он так и не смог выйти, женщины, близость ни с одной из которых не дала ему ни капли любви, наложницы, заполонившие дворец и родившие от него детей, о которых он, впрочем, тут же забыл, сослуживцы и подданные, во многих из которых он все чаще видит предателей и заговорщиков. Кажется, единственным облегчением для него станет смерть, но ему уже больше ста, а конца все нет и, похоже, не будет…

Маркес начинает роман со сцены обнаружения тела правителя — его находят мертвым в своем кабинете «лицом вниз, зарывшись в ладони, как в подушку, в полевой форме без знаков отличия, в сапогах с золотой шпорой на левом» — и в блужданиях по лабиринтам памяти генерала возвращается к ней еще с десяток раз, погружая нас (как и своего героя) в особое, пограничное между явью и сном состояние — так что генерал вроде и давно умер, и в то же время явно живее всех живых (!).

Страница за страницей перед нами предстает жизненный путь генерала (а это, кстати, очень точный портрет любого авторитарного правителя — подставьте своего по вкусу), проходят его мать и его женщины, проносят блюда с его политическими противниками, проходят его комплексы и страхи, его извечная боязнь предательства и одновременно уверенность в том, что народ его любит и не разлюбит никогда, и, странное дело — фигура, поначалу способная вызвать только отвращение, начинает вызывать жалость, беспощадный тиран предстает бессильным и безвольным рабом своего трона, и ему желаешь только одного — освобождения.

Но наступит ли это освобождение или лежащее в кабинете тело — очередной двойник, а сам генерал обречен править вечно? Ответа на этот вопрос, как вы понимаете, нет 🙂

В чем смысл жизни? На этот вопрос каждый ответит по-своему. И будет прав. Некоторые мысли есть у меня, спешу ими поделиться.

Пожалуй, никто и никогда не будет спрашивать себя, в чем смысл жизни Бетховена или Маркеса. Первый просто написал «Апассионату», второй — «Сто лет одиночества». Пройдут десятки и сотни лет, сменятся поколения, а люди все равно будут слушать Бетховена и читать Маркеса. Таким образом, смысл жизни всех великих ровно в том, что они оставили этому миру после себя, и только в этом.

Как же быть простым смертным типа нас с вами, у которых, быть может, и нет особых талантов? У нас все ровно так же, только приближение другое. К примеру, если вы — хороший гончар, то делайте хорошие горшки и всё. Никогда не думайте, как и зачем, просто меняйте этот мир к лучшему каждую секунду! И конечно, делайте счастливыми тех, кто рядом, это самый прекрасный способ сделать мир лучше, снимающий все вопросы о смысле жизни.

Когда мы пишем слово «гроза», европеец
представляет себе гром и молнию, но вряд ли
он в силах вообразить, какое именно явление
природы мы имеем в виду. То же — и со словом «дождь»…
Следовало бы, пожалуй, создать целую систему
новых слов, соответствующих по своей
выразительности нашей латиноамериканской
действительности…
В общем, мы, писатели Латинской Америки
и стран Карибского моря, должны,
положа руку на сердце, признать, что реальная
действительность — писательница поталантливее нас.
Наш удел и, возможно, наша почетная задача — в том,
чтобы копировать ее, проявляя
как можно больше скромности и старания.
Габриэль Гарсиа Маркес

Есть книги, за которые можно полюбить литературу. Когда я на втором курсе института после почти годового перерыва снова взял в руки книгу, Маркес произвел на меня настолько сильное впечатление, что оно точно будет со мной всегда. Сначала «Полковнику никто не пишет», потом «Сто лет одиночества», затем рассказы, и один из самых сильных — «Монолог Исабели, которая смотрит на дождь в Макондо».

Чтобы окончательно и бесповоротно влюбиться в Маркеса хватило всего пары строк:

Вторник начался с коровы в саду. В своей воинственной неподвижности она казалась глыбой из глины…

Отец не вернулся: он заблудился во времени…

О чем же эта история? В безымянной латиноамериканской деревушке, которая потом станет местом действия почти всех произведений Маркеса, в воскресенье утром начинается дождь. Он идет не переставая несколько дней напролет, а жители этой деревушки с каждым днем теряют ощущение времени, пространства, реальности, самих себя…

Это направление в литературе носит название «магический реализм«, в живописи к нему ближе всего неосюрреализм и постэкспрессионизм.

1. Я люблю тебя не за то, кто ты, а за то, кто я, когда я с тобой.
2. Ни один человек не заслуживает твоих слез, а те, что заслуживают, не заставят тебя плакать.
3. Только потому, что кто-то не любит тебя, как тебе хочется, не значит, что он не любит тебя всей душой.
4. Настоящий друг — это тот, кто будет держать тебя за руку и чувствовать твое сердце.
5. Худший способ скучать по человеку — это быть с ним и понимать, что он никогда не будет твоим.
6. Никогда не переставай улыбаться, даже когда тебе грустно, кто-то может влюбиться в твою улыбку.
7. Возможно в этом мире ты всего лишь один человек, но для кого-то ты — весь мир.
8. Не трать время на человека, который не стремится провести его с тобой.
9. Возможно, Бог хочет, чтобы мы встречали не тех людей до того, как встретим того единственного человека. Чтобы, когда это случится, мы были благодарны.
10. Не плачь, потому что это закончилось. Улыбнись, потому что это было.
11. Всегда найдутся люди, которые причинят тебе боль. Нужно продолжать верить людям, просто быть чуть осторожнее.
12. Стань лучше и сам пойми, кто ты, прежде чем встретишь нового человека и будешь надеяться, что он тебя поймет.
13. Не прилагай столько усилий, самое лучшее всегда случается неожиданно.